Не сказанные слова

Мне было 22, когда я женился. Молодость, восторг, счастье — всё казалось новым, ярким, бесконечно радостным. Мы переехали в крошечную квартиру, в которой мебель была больше похожа на сплошной компромисс между дешевизной и удобством. Но мы были молоды и любили друг друга, а значит, нас не волновали ни скрипучие полы, ни тонкие стены, за которыми слышались чужие жизни.

Жена болела часто. Иногда это была простуда, иногда мигрень, иногда что-то незначительное, но она всегда реагировала на своё состояние так, будто это конец света. Она становилась маленьким, беззащитным ребёнком, нуждающимся в тепле и заботе. Ей нравилось, когда я приносил горячий чай с лимоном, укутывал её в плед и тихонько читал вслух. Я жалел её, но в то же время... иногда мне казалось, что я устал. Я работал, приходил домой уставший, и когда слышал её тихий голос: "Любимый, у меня снова болит голова", что-то во мне раздражённо вздыхало.

Мы часто ссорились. Обычные бытовые мелочи — невымытая посуда, переполненная корзина с бельём, забытый ключ. Но один раз мы поругались серьёзно.

Она снова жаловалась на какую-то боль, а я, уставший, раздражённый, вдруг взорвался:

— Может, хватит уже жаловаться? Пора взрослеть! Люди живут с болями и не ноют на каждом шагу!

Она молчала. Просто смотрела на меня глазами, в которых отражалось что-то болезненное, едва уловимое. Я развернулся и ушёл спать, не думая больше об этом.

А потом что-то изменилось.

Она больше не жаловалась. Вообще. Исчезли разговоры о головной боли, не было ни слова о том, что ей нехорошо. Когда она обжигала палец о горячую кастрюлю, она лишь улыбалась. Когда возвращалась домой, осунувшаяся и бледная, говорила, что просто устала. В её глазах появилась какая-то тень, но я не придавал этому значения.

Мне даже нравилось. Всё стало, как я хотел: тишина, покой, никаких капризов. Я чувствовал себя свободнее, не думая о её жалобах.

Прошло два года.

Как-то раз я пришёл домой и увидел её, сидящую на кухне. Она смотрела в окно, в руках держала чашку с уже остывшим чаем. Я сел рядом и, сам не зная почему, спросил:

— Ты ведь давно не болеешь, да?

Она улыбнулась. Грустно. Погладила мою руку.

— Просто больше не говорю об этом.

Я не придал значения её словам. Просто обнял её, вдыхая знакомый запах её волос, и почувствовал в глубине души что-то тёплое, но тревожное.

Через полгода она упала в обморок. Я вызвал скорую. Врачи осмотрели её, сделали анализы. Потом один из них вышел ко мне и тяжело посмотрел мне в глаза.

— У вашей жены рак. Третья стадия.

Я не понял сразу. Мне казалось, что это какая-то ошибка. Я пытался что-то сказать, но слова застревали в горле.

— Это невозможно. Она... она даже не жаловалась! — я был в шоке.

Врач устало пожал плечами:

— Это часто случается. Некоторые люди терпят до последнего.

Я зашёл в палату. Она была бледная, измождённая, но всё так же улыбалась мне.

— Прости, — тихо сказала она.

— За что ты извиняешься?

— За то, что не сказала раньше. Я просто не хотела больше быть обузой...

Я сидел рядом, сжимая её ладонь. Мне казалось, что весь мир рушится.

Я умолял врачей, искал лучших специалистов, тратил все сбережения, но время было потеряно. Болезнь победила.

Она ушла тихо, в ночь, когда за окном шелестел дождь. Я держал её за руку и шептал, что люблю её, что всё будет хорошо, что мы справимся. Она просто закрыла глаза и уснула. Навсегда.

Теперь я живу с этим грузом. С осознанием, что сам запретил ей жаловаться, запретил говорить о боли. Что если бы я не сказал тех слов в ту ссору, если бы не раздражался, если бы замечал... я мог бы её спасти.

Но теперь поздно.

И каждую ночь я снова и снова слышу её голос:

"Прости."